13 октября марпосадцы Александр Галкин и Андрей Чадайкин не вернулись домой. Родные и близкие сначала  подумали, что они задержались на работе. Такое случалось нередко, особенно когда надо было выполнять неотложные производственные задания. Но на этот раз у них была странная тревога на  душе. Хотя во что-то плохое не верилось. Но оно случилось.

В тот день Александр и Андрей еще с двумя коллегами по работе трудились в одном из цехов «Химпрома». Надо сказать, что они представляли тюменскую строительно-монтажную компанию «Волга», в то время выполнявшую подрядные работы на указанном предприятии. Перед бригадой стояла задача - установить ограждение около емкости с метиловым спиртом. Конечно же, перед этим двумя сторонами - заказчиком и подрядчиком - был подписан наряд-допуск о соблюдении взаимных условий по обеспечению безопасности проводимых работ.

Особенно большая ответственность ложилась на заказчика, который должен был соответствующе подготовить объект работы. Метанол является  взрывоопасным веществом  причем самовозгорающимся при определенной концентрации и температуре. Кроме того, его пары могут вызвать отравление людей. Стало быть, для того,  чтобы вести сварочные работы около емкости,  надо было освободить ее полностью. Это условие не было соблюдено. Емкость не была пустой. Из  фланцевого соединения на подводящей трубе произошла утечка метанола.

Рабочие, не подозревавшие об этом,  продолжали делать свое дело. Надо заметить, что они лишь готовились к сварочным работам, поднимая необходимый материал - стальные прутики - снизу на верхнюю площадку. Это подтверждает один из рабочих, отделавшийся шоком от  случившегося. Поэтому информация в газетах «Советская Чувашия» и «Грани», писавших об этой трагедии, является не совсем достоверной: в момент взрыва   непосредственно сварочные работы не велись.

- Я стоял под ригелем, то есть под железобетонной плитой. Это меня и спасло, - сообщил потом на похоронах Александра его товарищ. - Прямо перед лицом проскочила сверху вниз струя огня. Андрей и Александр стояли выше и пламя их охватило сразу. Андрей и крикнуть не успел, скончался  мгновенно. А Александр стал кричать: «Помогите!». На нем горела  одежда.

Что произошло - конкретно сказать трудно. Подробности не установит ни одна комиссия, назначенная для расследования этого случая. Взрыв мог произойти от случайной искры или даже самопроизвольно. Раз произошла утечка метонола (это специальная комиссия признала), то вины в произошедшем у рабочих нет. Виноваты те, кто не создал им надлежащих условий для проведения сварочных работ. В этом нет никаких сомнений. А уж в том, кто виноват, комиссия, думается, разберется.

Сильно обгоревший Александр был доставлен в ожоговый центр г. Чебоксары. Врачи до последнего боролись за его жизнь. Но, увы, через день 47-летний мужчина скончался, оставив 13-летнюю дочь сиротой. Перед смертью Александр успел обмолвиться словом с женой Евгенией  и родной матерью Валентиной Петровной. Врачи удивлялись его стойкости. Ведь с таким обширным ожогом люди умирают сразу. А Александр держался, словно выкраивал время, чтобы проститься с самыми родными людьми. Можно сказать, на их же руках он заснул навечно.

В последний путь и Андрея, и Александра провожали многие марпосадцы и похоронили их как героев, погибших на трудовом фронте. У многих на душе остался неприятный осадок, особенно у жен и матерей,  провожающих своих детей и мужей на работу. Кто знает, вернутся ли они сегодня домой или нет? Слишком часто стали  происходить разного рода ЧП и аварии, уносящие жизнь людей и калечащие их. Безответственность, беспечность и разгильдяйство стали нормой на многих производственных предприятиях.  Русское «авось пронесет» укоренилось так сильно, что нет от него никакого спасения. На том же «Химпроме»  повторяется ЧП за ЧП,  но пока   мало что предпринимается для того, чтобы предотвратить подобное. Представьте себе, что случилось бы, если бы бабахнула сама емкость с метанолом? По цепной реакции могли взорваться и другие резервуары со взрывоопасными веществами. И таким образом, одна маленькая вспышка могла наделать столько бед, что и предположить страшно.

Не пора ли положить конец безответственности так называемых ответственных людей? Сколько можно терпеть их  «террор»  над населением?

Верится, что семьи как Галкиных, так и Чадайкиных не останутся без надлежащей поддержки и помощи. И не дай Бог кому-нибудь перенести подобное горе и умываться слезами от неожиданно навалившейся беды.

- Накануне случившегося у меня было предчувствие чего-то недоброго, - сказала Евгения, жена ныне покойного Александра. - Я уговаривала Сашу уволняться с этой опасной работы, зная о том, какое беспечное отношение у начальников «Химпрома» к обеспечению безопасности на рабочих местах. Но Саша успокоил меня, что беспокоиться не надо, что емкость освобождена от метанола и подготовлена к сварочным работам, что все будет нормально.

Но Александр оказалось ошибся. Чья-то беспечность погубила и его, и товарища по работе.